Реабилитация - Страница 47

– Понимаешь, я сейчас умираю...

– Как так? Почему? Такая красивая, молодая и умираешь?

Девушка оглядела себя.

– Да нет, я не такая красивая, на самом деле... Может быть могла бы ей стать, если бы не болела, у меня рак крови, последние семь лет. Лечили долго и с переменным успехом, недавно пошли метастазы, сейчас отказываю почки.

– Мда... И как тебе твоя жизнь? Ты была счастлива?

– Сейчас вот думаю... Наверно все–таки была. Последние семь лет я радостно просыпалась каждое утро, понимая что прожила еще один день, я запомнила каждый день своей жизни понимаешь? Со все болью и маленькими радостями... Меня очень любили родители, и братик. Жалко их оставлять...

Мы сидели и молчали. Я грыз персик, не ощущая вкуса, Оля о чем–то задумалась.

– Да, знаешь, есть одна вещь, о которой я жалею...

– М?

– Я никого так и не полюбила. У меня не было парня, не было прогулок под луной, поцелуев под дождем, я часто засыпая представляла себе Его... Как он однажды... Можно тебя кое о чем попросить?

Я с трудом кивнул.

– Поцелуй меня. Пожалуйста.

Я поднялся на ноги вместе с Ольгой и притянул её к себе. Меня душили слезы. Она закрыла глаза и немного откинулась. Я склонился над ней, ловя дыхание и прильнул к её губам. Как можно сказать прости в одном поцелуе? Как можно передать в одном, пусть и очень страстном касании губ передать всю ту боль, все сожаление о так рано ушедшем человеке? Почему многие из нас уходят так рано? Может быть чтобы мы, странники неведомых путей с гордым именем Люди, помнили, зачем наши подошвы топчут камень дорог?

Она отстранилась от меня и неожиданно улыбнулась.

– Ну вот и все! Проводишь меня?

– Конечно! О чем речь?

Оля взяла меня за руку и повела сквозь сад, вскоре деревья расступились и мы вышли к порту. Массивная мраморная пристань наводила на мысль о памятниках древней Греции, но на каменных причалах не была и следа от неосторожных прикосновений времени. Недалеко от нас швартовался огромный стальной трехпалубный корабль. Зачехленный орудия и ракетные установки на его борту не оставляли иллюзий насчет его предназначения.

– Это точно за тобой?

– А ты видишь тут еще корабли?

Оля лукаво улыбнулась и сжала мою ладонь.

У швартующегося корабля я увидел одинокую фигуру, в корой узнал своего недавнего знакомца, который, не так давно, хотел меня подбросить до города.

– О, старый знакомый! – Парень улыбнулся. – Все–таки решил отправиться в плавание?

– Нет, я вот, Олю пришел проводить. Она меня попросила. Ты же сам сказал, что есть выбор. Всегда.

– Выбор сложный бывает... – Парень осекся. – Но сейчас он действительно есть. Решил устроиться проводником?

– Можно... А какой оклад?

– Морской ветер в лицо у завесы. Устраивает?

– Я подумаю!

Тем временем на пристань опустился трап.

Я снова обратился к "главному по лодкам".

– А что, за всеми приплывают боевые корабли военно–морского флота?

– Да не, с чего ты взял? Все от человека зависит. За кем–то вот такие громадины, за кем–то парусники старинные, пару раз всплывала подводная лодка. Если человек хреновый был, приплывает что поплоше. Приходит он на пристань, а тут лодка стоит, моторная, или гребная, или плот с шестом. Для особо отличившихся вообще тазик.... с цементом.

Я с подозрением взглянул на спокойные воды морской глади А есть ли дно у этой воды?

Тем временем с корабля спустился трап и по нему сбежали несколько мужчин в одних брюках и принялись сноровисто обматывать сброженный с борта канаты вокруг стальных столбов. Оля начала подыматься по трапу и тут обратилась к капитану – женщине в форме, которая стола на палубе.

– А ему можно? Проводить?

– Можно. Места много. Пока не сойдет, не поплывем. – Неожиданно добавила она глядя на мое вытянувшееся лицо.

Я взбежал по трапу и взял девушку за руку. Мы долго гуляли по палубам корабля, рассматривая команду, не обращающую на нас никого внимания. Неожиданно Оля обняла меня, прикоснулась губами к лицу и сделала шаг назад. Я почувствовал как меня отрывает от палубы и поднимает вверх, все выше и выше. Я оглядел порт с высоты птичьего полета. Едва различимые фигурки людей внизу махали руками.

Я открыл глаза и потянулся. Во рту стоял привкус персиков.

Глава 18

В каком–то удивленном состоянии долго рассматривал потолок. Минут через пять осознал, что потолок смотрит на меня двумя полыхающими зеленым огнем глазами.

Керамбит с хрустом вонзился в балку, Кошмарик, увернувшись от ножа, с ловкостью опытного таракана отбежал в сторону. Нафаня блин. Видимо, перку получил за пятидесятый уровень. Какой простор для гадостей теперь имеется.

Сладко потянувшись, огляделся. Спать я завалился в одежде. Перепачканной до полной негодности. Единственное, что выглядело более или менее прилично – плащ. Сапоги изорваны, штаны тоже. У куртки не хватает рукава.

Хорошо повеселились.

В зале таверны было малолюдно. Несколько игроков за дальним столом неторопливо потягивали травяной чай с какими–то местными сладостями. В животе заурчало. Я сел недалеко от входа, и заказал себе блинов и травяной отвар. Через минут двадцать подошел Моргенханд, и опасливо на меня косясь, уселся у самого края стола.

– Ты как, нормально?

– Да вроде не жалуюсь. Вот видишь, блины ем. Закажи себе тоже что–нибудь.

– Филин...

– Что?

– Может тебе это, галопередльчику?

– Его что, использует через три сотни лет?

– А? Нет конечно, я тут прогуглил...

– Гугл до сих пор жив?